На прогон Шуриного выступления собралась вся труппа. Засс превзошел себя. Он рвал цепи руками и грудью, загибал немыслимые узоры из стальных прутьев, перебрасывал зубами на целых полметра стальной рельс, лежал на гвоздях, держа на груди каменную глыбу. носил на лбу самовар с кипятком и углями. А когда увидел Хойцев единоборство с двумя конями, не выдержал, зааплодировал.
До самого отъезда из Актюбинска Засс не выходил на манеж, дабы никто не узнал в "черной маске" профессионального циркового борца. Хойцев отстранил его от выступлений.
Теперь цирк мог позволить себе такую роскошь, как содержать неработающего актера: публика, заинтересованная таинственным незнакомцем, нашла вдруг обычную борьбу, без масок и прочих загадочных атрибутов, зрелищем увлекательным. Сборы были полные. Хойцев благодушествовал и гнал Шуру с манежа: "Иди занимайся".